В четверг он не находил себе места, не понимая, что же такое с ним происходит. Метался по кабинету, что дикий зверь, запертый в клетке. Наедине не сдерживался, но при подчиненный прилагал все усилия, чтоб оставаться самим собой, хоть душа и была не на месте. Алексею казалось, что если он срочно что-то не предпримет, то случится катастрофа, апокалипсис.
А в пятницу им овладела просто вселенская усталость, словно за неделю из него вытянули все жилы. Мышцы ломило, накатывала слабость, как при болезни. Хотелось лечь, закрыть глаза и отключиться от всего на свете, так надолго, как только возможно.
И вот в пятницу вечером, когда Петр Сергеевич задал ему такой простой вопрос: «Не случилось ли у тебя чего?», в голове что-то щелкнуло, и все вдруг встало на свои места.
— Случилось, Петр Сергеевич, — с напряжением всмотрелся он в уставшие и мудрые глаза наставника.
— Что же, Алеша? И могу я чем-нибудь помочь тебе?
— Нет, Петр Сергеевич. Даже вы не в силах заставить дурака мгновенно поумнеть, — запустил Алексей пятерню в волосы.
— А дурак, случаем, не ты? — на губах главного бухгалтера заиграла лукавая улыбка.
— Я, кто же еще! — даже не проговорил, а простонал Алексей.
— Ну тогда я все понял, — кивнул самому себе его собеседник.
— Что вы поняли?
— Что тут замешана женщина. Я прав?
Ответить ему Алексей уже не смог, сил хватило разве что кивнуть.
— Вот что я скажу тебе, сынок, — наставительно произнес главный бухгалтер. — Любовь многих делает дураками. А уж сильно умных и продуманных и вовсе может сломать. Надеюсь, опомнился ты раньше, нежели это произошло. И вот еще что, отдохнуть тебе надо, прежде всего, от работы и всех нас. Возьми-ка ты отпуск, да езжай, развейся…
В эту роковую пятницу Алексей понял одну простую вещь, что безумно любит эту провинциальную девчонку. Будучи моложе его на десять лет, она ворвалась в его жизнь как маленький ураган, переворачивая все с ног на голову. Он же старательно делал вид, что ничего не происходит, самому себе внушал слепоту, глухоту, немоту… Вел себя как идиот по отношению к ней, все время что-то корчил из себя. И докорчился! Теперь, когда больше всего он хочет быть с ней рядом, это, пожалуй, единственное, чего он не сможет купить за деньги. Но кто сказал, что он не должен сделать все, чтобы попытаться снова завоевать ее? Должен и сделает, чего бы ему это ни стоило!
Первая рабочая неделя на новом месте выдалась не то чтобы очень тяжелой, но настолько насыщенной в части новых знаний, что к вечеру пятницы у Люды уже голова шла кругом. Немного осложнял адаптацию еще и тот факт, что коллектив, в котором ее разместили, оказался довольно болтливым. Раз пять за день женщины собирались на чаепитие. Люду тоже активно привлекали, но на третий день она уже вернулась к прежнему графику и ограничивалась чашкой кофе с утра и чашкой после обеда. Но не слышать разговоры не получалось, и из них она черпала столько информации о сотрудниках клиники, большую часть которой считала слишком личной и явно лишней. Да и саму ее работницы канцелярии сочли своим догом ознакомить с кусочком жизни каждого из сотрудников. В частности, Олега Евгеньевича. Про него они выложили Люде в первый же день всю подноготную.
Так она узнала, что Курбатов давно женат, по большой любви. Как доверительно, не без смешка, сообщила ей начальница канцелярии, с будущей женой Олег Евгеньевич познакомился на работе. Не в том смысле, что работали они вместе, а в том, что та пришла к нему на прием, когда проходила ежегодную диспансеризацию по месту своей работы.
— Вот что значит быть красивой везде, — многозначительно проговорила Галина Владимировна и не менее многозначительно посмотрела на Люду.
Когда до нее дошел скрытый подтекст фразы, то не только краска стыда залила лицо, но и чувство гадливости всколыхнулось в душе. Вот ведь, взрослая вроде женщина, а говорит такие глупости. Что ж, гинекологи-мужчины — не люди что ли? И им не может понравится женщина, как и любому другому мужчине? Но говорить начальнице Люда ничего не стала, ни к чему портить отношения из-за досужих сплетен и длинных языков. Но впредь она решила ограждать себя от лишних разговоров. Во-первых, пореже заседать в не меру болтливом кругу, а во-вторых, на следующий же день она принесла из дома наушники, и теперь почти целыми днями слушала музыку, умудряясь под нее еще и работать.
Обязательно раз в день в кабинет заглядывал Курбатов и справлялся, все ли у нее хорошо, как продвигается обучение и не нужно ли чего. Люда в подобном интересе со стороны начальника не видела ничего особенного, а вот кумушки, кажется, и на эту тему принялись плести паутину собственной истории, теперь уже пользуясь тем, что Люда их не слышит. Ну и это чувствовалось еще и по тому, какие взгляды те бросали на нее тайком и как в отношении к ней появилась некая осторожность. Впрочем, к подобному она относилась с долей равнодушия, поняв, что завязать дружбу ни с кем из них не сможет. Даже с Верой, которая не так часто пила чай вместе со всеми, но всегда охотно поддерживала беседы.
А вот с Колей за первую рабочую неделю Люда успела сдружиться. Когда тот не бывал на выезде, как водитель единственного автомобиля, закрепленного за клиникой, то обитал он везде понемногу, в том числе и в канцелярии. Именно Коля показал Люде недорогую столовую на тот случай, если домой на обед она пойти не сможет. С ним она ездила по рекламным вопросам фирмы, и во время этих поездок он играл роль ее гида, честно признавшись, что и сам еще плохо знает город. Да и вообще, к нему она могла обратиться всегда и по любому вопросу. Дружелюбие Коли фонтанировало и неизменно покоряло. Кто-то называл его простачком или Иванушкой дурачком. Люда же видела в подобных насмешках голимый цинизм. Она не понимала, как люди могут не видеть его золотую душу.