Провинциалка для сноба - Страница 11

— Зарядка села, — виновато улыбнулась Люда, и мужчина посмотрел на нее как-то странно, но уже без раздражения.

— Возьми мой, — протянул ей телефон. — Номер помнишь?

— Только домашний.

— Ну так звони на него.

Люда кивнула и торопливо принялась водить пальцем по экрану дорого телефона, радуясь, что те не дрожат, и сил у нее достаточно, чтоб не казаться тщедушной.

— Мамулечка, привет! — выпалила она в телефон, как только услышала родной голос.

— Людмила, ты где? Опоздала на электричку? Едешь на последней? И это в первый рабочий день? Да что же эта за работа такая?.. — понеслось без остановки, и Люда теснее прижала трубку к уху. Только бы тот кто сидел рядом не услышал, как мать распекает свою уже вполне взрослую и самостоятельную дочь.

— Мамулечка… мам! — чуть повысила она голос, чтоб прорваться сквозь поток. При этом мужчина, что всячески делал незаинтересованный вид, хмыкнул и покосился на Люду, как и она на него. Сразив того улыбкой, девушка продолжила: — Мам, не волнуйся, у меня все хорошо. Да, задержалась на работе, и сотрудница меня приютит на ночь, — до слуха донеслось очередное хмыканье.

— Как ты себя чувствуешь? — в голосе мамы появилась сталь, и это говорило о том, что на смену волнению пришла сердитость.

— Хорошо.

— А почему голос такой хриплый?

— Горло немного побаливает. Ладно, мамуль, я с чужого телефона звоню. Пока, до завтра. И целуй от меня папу.

Люда поспешно отключилась, пока мама не начала задавать новые вопросы, и вернула телефон на специальную подставку.

— Спасибо! — поблагодарила она своего спасителя.

— Сотрудница, значит? Ну-ну…

— Что, ну-ну? На что вы намекаете? — вдруг ей стало страшно, что едет в неизвестном направлении с совершенно незнакомым мужчиной. И куда они, кстати, едут? Москву она знала довольно плохо, а вечером так и подавно не узнавала улиц. Но судя по обилию огней и прохожих даже под дождем, они двигаются по центру столицы.

— Ну только на то, что я мужчина и вряд ли смахиваю на сотрудницу, — спокойно отозвался он.

— Ну не могла же я сказать матери правду, что на ночлег в Москве меня устраивает совершенно посторонний человек, к тому же, мужчина! — невольно возмутилась Люда, чем заслужила третье по счету хмыканье за сегодняшний вечер. — Кстати, куда мы едем? — робко поинтересовалась она. Благодарность к этому суровому внешне мужчине была выше всех остальных чувств, и Люда не знала, как можно выразить ее словами. — Спасибо, что спасли меня! — ляпнула невпопад.

— Вот только не надо делать из меня героя, — скривился мужчина, и такая реакция обидела Люду чуть ли не до слез, с которыми она и боролась весь оставшийся путь, глядя в окно и не рискуя больше разговаривать.

Автоматические ворота, преграждающие путь во двор элитной многоэтажки, немедленно разъехались, когда машина притормозила возле них. Водитель кивнул кому-то невидимому в тонированной будке и авто плавно проскользило к подземной парковке.

— Приехали, — прокомментировал мужчина, глуша двигатель и распахивая свою дверцу. — Сама выберешься? — бросил он хмурый взгляд на Люду, и в который раз за сегодняшний вечер она почувствовала себя не в своей тарелке.

— Может, я в машине?.. — сморозила она откровенную глупость, отчего у мужчины глаза стали вдвое больше и он даже передумал выбираться наружу.

— Что, в машине? Скоротаешь ночь? — и тут он засмеялся. Басовито и очень по-мужски. — Большей глупости я еще ни разу не слышал, — сказал, резко оборвав смех. — Вылезай уже.

Все же, несмотря на то, что температура спала, чувствовала себя Люда не очень хорошо. Тело было вялым, а ноги ватными. Сказывалось еще и долгое сидение в машине. И очень хотелось спать.

На лифте они поднялись с нулевого на пятнадцатый этаж и попали сразу в квартиру. Люда аж опешила, никогда раньше так не делала, разве что в кино видела. Это и есть пентхаус, так называемый? Она застыла у порога, не в силах отвести взгляда от панорамного окна с открывающимся видом на ночную Москву. Да и сама комната, отделанная в бежевых тонах, со всякими новомодными дизайнерскими наворотами, дорогой мягкой мебелью и столами со стеклянными поверхностями, казалась Люде настолько огромной, что она даже не понимала, можно ли в такой жить и чувствовать себя уютно.

— Проходи, располагайся, — пригласил не глядя на нее мужчина и достал откуда-то явно женские и очень пушистые тапочки. Пушистые и неприлично белые. Как в таких ходить-то? Они же моментально испачкаются. — Сейчас поставлю чайник.

Он прошел вглубь комнаты, где Люда разглядела отделенную барной стойкой кухню, и включил воду. Тяжко вздыхая то ли от слабости, то ли от робости, она переобулась в тапки и сделал пару шагов вперед. А что делать дальше, где можно приткнуться и не знала — так и застыла посреди комнаты. Никогда в жизни она еще не бывала в настолько роскошных квартирах, и сегодняшняя ситуация все больше походила на сон.

— Ванная там, — указал мужчина куда-то себе за спину, в темнеющий коридор. — Полотенца в шкафу. Там же найдешь чистый халат. Вперед! — скомандовал он и снова принялся заниматься чем-то своим.

Пользуясь тем, что на нее никто не смотрит, Люда прошмыгнула в коридор и почти сразу же уперлась в дверь. Ну надо ли говорить, что размерами ванная была даже поболее гостиной в ее квартире, а отделка под малахит с блестящей позолотой заставила ее сначала вымыть руки, а уж потом как следует оглядеться.

Воспользоваться огромной и блестящей белизной джакузи Люда не рискнула. А вот под горячим душем стояла так долго, как только выдержала. Казалось, что с каждой минутой из нее все больше вымывается болезни и вливается невиданная сила, готовая сокрушить все на своем пути. Подобные мысли смешили, и под конец банных процедур Люда уже вовсю хихикала, мурлыча под нос веселую и несерьезную песенку. Не собирается она ни из чего делать трагедию. Мало ли чего в жизни случается. Бывает и такое, оказывается, когда тебе на улице помогает вдруг совершенно посторонний мужчина. И поступает он так не потому, что ты ему приглянулась, а и сам не знает почему. Наверное, срабатывает что-то заложенное природой, даже если это что-то прячется так глубоко, как у ее нового незнакомца. Кстати, да, она даже не знает, как его зовут. И поинтересоваться было недосуг.